Когда-то давно, еще в девяностых, я вышла замуж за мужчину, который был старше меня на тридцать два года. Приехали мы как-то в его родное село на «Ниве», так целую неделю местные только об этом и говорили! Моего супруга зовут Валерий Петрович — человек солидный, с взрослыми уже детьми, да и мне самой тридцать было, не ребёнок. Но та поездка открыла мне глаза на многое.
Познакомились мы с ним случайно — на празднике в Доме культуры. Он — крепкий, седовласый, но бодрый, с хитринкой в глазах. А я — женщина самостоятельная, уставшая от пустых ухажёров. Разница в возрасте нас не смущала: Валерий Петрович был внимателен, заботлив, да и шутил так, что живот от смеха болел. Через год он на колено встал, кольцо протянул — я согласилась. Обвенчались, жили душа в душу, пока не собрались в его деревню.
Валерий Петрович родом из глубинки, из села Заречье. Часто вспоминал, как хорошо там летом: воздух чистый, речка близко. Я, городская, обрадовалась — думала, романтика! Но не тут-то было…
Как въехали мы в село на его «Ниве», так все бабки у калиток будто по команде головы повернули. Мужики у магазина курить бросили, дети за нами бежали. Валерий Петрович только усмехнулся: «Машину редко тут такую видят». А наутро я поняла — обсуждали не только «Ниву».
Пошли мы с ним к речке, а за спиной шёпот: «Это ж кто? Новая-то молодая очень!» — громко так тётка Марфа соседке Лукерье объясняла. Я зарумянилась, а муж махнул рукой: «Деревня, привыкнешь». Но разговоры не утихали. Судили обо всём: как я одета, как смеюсь, как за руку его держу. Неделю мы были главным развлечением Заречья.
Детей у Валерия Петровича двое — Сергей и Анфиса. Оба старше меня, что добавило перцу в историю. Когда приехали, они как раз сарай красили. Я пыталась заговорить, но Анфиса смотрела букой, а Сергей отвечал односложно.
За ужином Анфиса вдруг и спрашивает: «Надолго ли это?» Я растерялась, но ответила честно: люблю его отца и точка. Валерий Петрович меня поддержал, но в глазах детей читалось недоверие. Позже он объяснил: боятся, что я за деньгами пришла. Обидно было — я в бухгалтерии на хорошем окладе, мне его сбережения не нужны.
А жизнь в деревне… Тьфу! В доме печка, вода из колодца, туалет на улице. Я кусала губы, но не жаловалась. Валерий Петрович ржал: «Небось, унитаз с подогревом скучаешь?»
Соседи не отставали. Как выйду картошку полоть, так кричат: «Ого, городская в огороде!» Тётка Марфа «за солью» зашла — и сразу: «Сколько твой „джип“ стоит?» Я ответила, что машина мужа, а она фыркнула: «Ясно, дело-то житейское».
Через неделю я поняла: село — театр, а мы — спектакль. Молодая жена, разница в возрасте — для них сериал. Валерий Петрович учил не реагировать, и я старалась.
С детьми потихоньку наладилось. Сергей оттаял, когда вместе забор чинили. Анфиса даже про мою работу расспрашивать начала. Главное — мы с мужем счастливы, а сплетни — они как майские жуки: налетели, пошумели и улетели.
Вернувшись в город, я в ванне отмокала час. Но тот урок запомнила: любовь важнее возраста, пересудов и удобств. Теперь, строя планы, знаю — хоть в Заречье, хоть в Москве, лишь бы вместе. А в деревню я ещё вернусь. На этот раз с терпением да парой новых баек для местных кумушек.
